Наконец после долгих споров решили Куцего выпустить. Открыли дверь. Куцый вышел не спеша, будто делал это каждый день, и направился к решётке. Все сразу догадались о намерении лиса. Это было видно по его уверенной походке и выражению морды. Куцый добежал до угла площадки, и никто и ахнуть не успел, как он легко, без разбега вспрыгнул на карниз.
По другую сторону решётки стояло много народу. Как увидели они лиса на карнизе, стали кричать, махать руками, старались спугнуть Куцего. Но это его не смутило. Не обращая ни на кого внимания, он спрыгнул прямо на толпу и, прежде чем его успели схватить, ловко проскочил между людьми и побежал по дорожке парка. Все кинулись за ним в погоню. Впереди всех бежала новая служительница Таня. Несколько раз она почти догоняла Куцего. Конечно, не потому, что Куцый бегал плохо. Когда Таня отставала, лис, словно нарочно, замедлял свой бег.
Они добежали до забора. А тут… Тут Куцый ещё раз обернулся, махнул хвостом и скрылся в едва заметной щели забора. С тех пор его больше никто не видел. Это был последний побег куцего лиса, который любил вольную жизнь.
СЛУЧАЙНЫЕ ВСТРЕЧИ
Малыш
Это случилось как раз в то время весны, когда у лисицы уже пищали в норе лисята, а по лесу со своими медвежатами бродила медведица и отовсюду слышался многоголосый птичий хор.
В лесной чаще недалеко от полотна железной дороги стояла лосиха, а около неё лежал маленький новорождённый ярко-рыжий лосёнок.
Вдруг лосиха насторожилась и тревожно повернула голову. Где-то вдалеке послышался быстро нарастающий шум идущего поезда. Лосиха вздрогнула и сделала несколько нерешительных шагов. Лосёнок попытался встать, но ещё слабые ножки подогнулись, и он тихо опустился на землю. Поезд приближался.
Пронзительный гудок словно разрезал лесную тишину, и лосиха, ломая кусты, ринулась куда-то в чащу.
Долго лежал лосёнок, ожидая мать, но лосиха так и не вернулась.
Кто знает, что сталось бы с малышом, если бы не путевой обходчик Иван Фёдорович. Иван Фёдорович работал здесь почти тридцать лет, и в снег, и в метель, и в дождь несколько раз в день проходил этот путь. Здесь ему было знакомо каждое дерево, каждый кустик.
Вот и сейчас он идёт и знает, что за тем поворотом стоит большая сосна. Когда Иван Фёдорович проходил тут первый раз, она была совсем маленькой и лежала, придавленная упавшим деревом. Молодой путевой обходчик освободил деревцо, выпрямил, а сейчас вон какое огромное. Сосна выросла прямая, как мачта, и только в том месте, где когда-то была придавлена, даже и теперь виднеется небольшое искривление.
Впереди Ивана Фёдоровича бежал его постоянный спутник — Бобик. Изредка он останавливался, что-то нюхал или просто дожидался своего хозяина. Вдруг Бобик потянул носом, сбежал с насыпи, а через минуту где-то в стороне послышался его громкий лай.
«На кого он там лает?» — подумал Иван Фёдорович, направляясь к собаке.
Увидев хозяина, Бобик вильнул хвостом и бросился в кусты. Там на земле, приподняв лопоухую голову, лежал маленький рыжий лосёнок. Иван Фёдорович не стал его трогать: кто знает, вдруг мать вернётся, почует на детёныше запах человека и не станет его кормить! Он отогнал собаку и пошёл дальше, внимательно осматривая путь.
Окончив обход, Иван Фёдорович повернул назад. Бобик опять было попытался свернуть к месту, где лежал лосёнок, но Иван Фёдорович сердито окликнул собаку и направился к дому. Он ушёл, а лосёнок остался лежать в кустах, напрасно ожидая свою мать.
К вечеру закрапал дождь. Покинутый лосёнок лежал мокрый, голодный и совсем ослабевший, когда послышались чьи-то шаги. Яркий свет фонаря, скользнув по кустам, остановился на лосёнке. Это был Иван Фёдорович. Не сиделось обходчику дома, ведь он знал, что там, в лесу, он видел лосёнка без матери.
Иван Фёдорович стоял около малыша, освещая его фонарём, а тот даже не пытался отодвинуться в сторону, потому что мать ещё не успела научить его пугаться людей.
Обходчик снял с себя плащ, накрыл малыша и, осторожно подняв на руки, понёс домой.
В доме Ивана Фёдоровича любили животных все: и жена его Агафья Васильевна, и дочка Сашенька. Даже четвероногие обитатели и те жили между собой в мире и согласии. Бобик ел из одной миски с ленивым котом Васькой, а Васька только потому и прижился в этом доме, что по своей лени не трогал даже мышей. Впрочем, он давно привык, что около него живут какие-то птицы, ежи, белки. Вся эта мелочь выкармливалась или лечилась и опять выпускалась на волю. Некоторые оставались жить здесь же, поблизости, и подкармливались, а другие уходили в лес и больше не возвращались.
Когда Иван Фёдорович вошёл со своей ношей в комнату, Агафья Васильевна даже не спросила мужа, кого он принёс. Она тут же быстро постелила на пол мешок, и Иван Фёдорович бережно опустил на него лосёнка. Зато Сашенька так и набросилась на отца с расспросами: «Чей это телёнок? Откуда его взяли?» А узнав, что этот лосёнок был найден в лесу и без матери, сразу заволновалась.
— Ведь мы его оставим у себя, папа? Правда оставим? — теребила она отца. — А потом вырастим большим и выпустим.
— Ладно, ладно, доченька, оставим, — согласился Иван Фёдорович. — Только вот сначала его накормить да согреть надо.
Агафья Васильевна тут же заторопилась доить корову, а Сашенька схватила висевший за дверью полушубок и стала им накрывать лосёнка. Потом пришла Агафья Васильевна и принесла в ведёрке ещё тёплое молоко. Она хотела поднять лосёнка, но бедняга так ослаб, что даже не мог держаться на ногах — так они у него дрожали и разъезжались. Тогда Агафья Васильевна поднесла ведёрко к самой мордочке лосёнка и, ловко прихватив руками
